Порог резистентности [СИ] - Олег Марин

"Ты сам не заметил, как перешел на мою сторону. Они хотели меня уничтожить, ты защищал меня, как истинный рыцарь. Вот моя награда. Прими ее и перестань бороться. Приди в мои объятья и успокойся".

Показалось, что узкие стены тоннеля сомкнулись. Зима крепко сжала Тимура в гибельно-сладких объятиях. Отчего-то у нее было лицо Рады.

"Не хочу! Черт побери! В бога, в душу, мать вашу, не хочу – не хочу – не хочу-у-у"…

Волокуша дернулась и замерла. Впереди в тоннеле раздавалась отборная ругань. Джокер отправился выяснить, что случилось. Когда азиат вернулся, Слон равнодушно поинтересовался, в чем дело.

– Боюсь, новость не слишком приятная, – отозвался Джокер. – Уронили Рукоблуда. Похоже, он слегка поломался.

Несколько минут спустя они двинулись дальше и вышли в огромный грот, никак не меньше футбольного поля. Тусклый свет налобников едва достигал свода.

Вдоль стены стояли два десятка застывших в различных позах человеческих фигур. Абсолютно живые на вид, будто сейчас заговорят, задвигаются… Те, которые смогут, конечно – у многих не хватало руки или ноги. Кое у кого и головы. Пол был усыпан мерзлыми кусками человеческих тел.

Усилием воли Тимур подавил страх. Можно надеяться, что уничтожение тела приводит к уничтожению сознания. Что эти несчастные больше не в состоянии ни видеть, ни слышать, ни думать. Что осколки личностей не мечутся по пещере.

Рядом положили безрукого, совсем не страшного Шая, которому теперь не хватало и правой ноги до колена.

Слон сорвал с лица маску, тяжело дыша, наклонился к напарнику. Лицо друга налилось кровью и перекосилось. Кажется, подумал Тимур, кому-то сейчас сорвет планку.

Такого торжества обсценной лексики Тимур еще не слышал. Слон орал и грозно тряс пудовыми кулаками. Это совсем неправильно! Все должно быть не так! Пусть Жмур не думает, он Крота уроет. Уроет падлу, век воли не видать!

– Остынь, – тихо сказал Джокер. – Крот – авторитет, кто ты против него? Он слабый, но коварный. Тебе не справиться, Слон.

Так и есть, подумал Тимур. А я его недооценил. И, боюсь, для меня история с Кротом еще не закончена…

– Кроме того, я обязан напомнить тебе о необходимости чтить первый закон.

Бывший напарник подробно рассказал, как долго и сильно срать он хотел на их законы. Он просто так это не оставит, не жилец Крот, и точка! Выговорившись, Слон надел маску и едва ли не бегом бросился к выходу из пещеры.

– Прощай, Жмур-сан, – поклонился Джокер, сложив рукавицы лодочкой перед грудью. – Для меня было честью работать с тобой.

Спустя пару мгновений пещера Мертвяков погрузилась во тьму.

Тимур не ошибся. Крот пришел к нему. Сколько прошло времени – несколько часов или дней – он не знал, как не чувствует времени муха, застывшая в янтаре.

Крот снял маску, самодовольно ощерился – во рту не хватало половины зубов.

– Ну что, вот и свиделись, Жмур. Страшно тебе, сука? Знаю, что страшно. Сам сосульку жрал. Только ты еще настоящего страха не нюхал. Думаешь, зачем я пришел?

Крот покосился на осколки человеческих тел.

"Давай же! Скорее толкни меня, и дело с концом", – взмолился про себя Тимур.

– Не дождешься. Я тебе все припомню, – сказал Крот и неожиданно щелкнул его по носу. – Сперва нос отобью, потом уши. Руки, ноги… Знаю, что не больно, а все равно страшно. Пожалуй, с ног начну. А то вдруг ты еще отморозишься? Вот будет потеха, очнешься, а выйти не сможешь. Так и сдохнешь тут, урод!

Он подобрал чью-то отколотую руку и заржал:

– А может, наоборот, тебе лишние конечности нарастить? Разморозишься, в два раза больше будешь льда добывать.

Впрочем, разговаривать с настолько индифферентным собеседником Кроту быстро наскучило. Он отшвырнул руку, та попала в стену и разлетелась мелкой шрапнелью осколков.

– Ладно, хватит с тебя на сегодня, – сказал Крот и полез расстегивать ширинку. Он деловито помочился на Ларина, постаравшись щедро облить с ног до головы. Потеки резко пахнущей урины моментально застывали, превращаясь в желтоватую ледяную корку.

Закончив, Крот оглядел его и довольно оскалился.

– Жди меня завтра, Жмур. Бывай, уродец.

Тимур ждал следующего визита Крота, но вместо него, спустя целую вечность, приползла снегожорка. О ее приближении возвестил шелест твердых панцирных щитков о лед и деловитое сопение. В отличие от той, с которой он встретился в первый раз в лабиринтах, эта двигалась медленно. Плотные щитки, покрывавшие длинное тело словно чешуей, фосфоресцировали. Тварь вдыхала морозный воздух и фыркала, поднимая облака снежной пыли. Снежинки ярко вспыхивали вокруг нее, и казалось, будто животное окутано коконом невесомого голубоватого света. Это было невероятно красиво, и Тимур застыл бы от восхищения, не будь он и без того ледяным столбом.

Снегожорка продвигалась вдоль ряда замороженных фигур, на секунду-две останавливаясь перед каждой. Казалось, она разглядывает людей как экспонаты в музее. Перед некоторыми она задерживалась чуть дольше. Прикасалась к застывшим телам пучками жестких щетинок, похожих на моржовые усы. А потом двигалась дальше, точно оставшись недовольной выбором.

Тимур вспомнил, как снегожорка ухватила замороженную руку там, в лабиринтах. Ну и отлично, подумал он. Пусть жрет. Скорее бы покончить со всем этим!

А вдруг даже в утробе гигантского червя он не умрет до конца? Усвоится пищеварительной системой, растечется по клеткам, станет частью твари? Что там болтали об их разумности? Говорили, что их можно дрессировать. Незавидная судьба тебя ждет, старик. Часть Тимура Ларина извергнется в виде волшебной сосульки, другая будет ползать во льдах под землей или пойдет на мясо порядочным каторжанам. Забавно будет, если и на этом твой скорбный путь не закончится, и ты станешь частью тех, кто сожрет снегожорку. И дальше. Пока тебя не распылит на достаточно мелкие частицы, чтобы окончательно слиться с этим миром. Я во всем, все во мне… Угу, угу… Проходили уже.

Снегожорка почти доползла до него.

"Давай, зверюга! – мысленно обратился к ней Тимур. – Прикончи меня. Слышишь? Освободи меня".

Инопланетная тварь остановилась перед ним, и Ларин увидел свое отражение в черных зрачках. Жуткая морда приблизилась, тыкаясь в него пучками щетинок. Подумав, зверюга распахнула пасть, полную острых треугольных зубов. Оттуда доносился запах прелой листвы и травы, какой бывает после первых осенних дождей. На удивление чистый запах. Щитки вокруг головы зашевелились, поднялись, и из-под них показались длинные щупальца толщиной с канат.

"Перемелет в фарш", – успел подумать Тимур, глядя в глаза смерти. – Я ничего не почувствую. Ничего!"

Щупальца обвили его тело, готовясь оторвать от пола и затащить в мясорубку пасти.

Но что-то пошло не так. Снегожорку передернуло. Щупальца, со свистом рассекая воздух, втянулись обратно. Тварь отскочила, как ошпаренная. Огромное червеобразное тело сжимали спазмы. Зверюга начала издавать странные горловые звуки, словно ее тошнило.

Снегожоркина отрыжка, подумал Тимур. Так их называл Лаки.

Тварь, перестав корчиться, потеряла к нему всякий интерес и переместилась к лежащему рядом Шаю. Обвила щупальцами плотное короткое тело, закинула на спину. Развернулась и скрылась во тьме пещеры.

Ларин тут же затеял яростную перепалку с внутренним голосом.

"Почему она выбрала киборга-убийцу, а не меня? – Радуйся, старик, еще неизвестно, кому повезло. – А чего тут думать? Шаю, конечно. Для него все закончилось. – А вдруг у тебя еще есть шанс оттаять. – Нет у меня шанса. Даже если и был, то Крот позаботится, чтобы я оттаял не целиком". Крот, догадался он. Это его ядовитая моча заставила снегожорку сблевать. Так и есть!

Тимура охватило истерическое веселье, от которого в носу засвербело сильнее, чем обычно. И эта воображаемая щекотка сводила его с ума вернее, чем вынужденная неподвижность и неудавшаяся попытка суицида с помощью фригорийской твари.

Крот пометил его, как бродячий пес – придорожный столбик: моя территория, моя добыча. А снегожорка, безмозглая тварь, орудующая инстинктами, все правильно поняла. Вон как ей, болезной, поплохело. Потому что Крот насквозь гнилой. Не хищник, нет. Падальщик!

Борьба с неблагоприятными условиями окружающей среды обостряет межвидовую борьбу, как сказал бы Терри Дальний. В памяти всплыл вдруг давний разговор с фуду-бароном о хищниках и жертвах. Казалось, прошла целая вечность с того дня, когда они вели интеллектуальные беседы, мирно попивая виски.

– Так вы считаете, что аутеры могут быть хищниками? – откровенно издеваясь, спросил Ларин. – Терри, вы не думаете, что агрессивные грибы это уж слишком?

– Смейся-смейся над стариком, – махнул рукой Дальний. – Между прочим, твой отец тоже придерживался этой теории.

– Да я не имел в виду ничего такого. Но согласитесь, пока что аутеры к нам довольно дружелюбны…